Прошло не так много времени с заключенной сделки с Люцифером; за все минувшие дни им улыбнулась удача не встретить на своем пути кого-то мало-мальски похожего на Гриммеля. Ронья должна бы уже вздохнуть с облегчением, да тревога не отпускает чувствительную  сердечную мышцу: кружит чернильным вороньем, намереваясь растащить жертву по кусочку. Далматинка сворачивается в тесный калач, засыпая темными ночами подальше от остальных, она просыпается не раз и не два, хватая сухой глоткой воздух, и если опасность внутри клана после игры с фаворитом в защитника, заметно понижает градус опасности, то внешняя угроза только нарастает из-за беспокойного ожидания.
Ищейка чувствует текущее по венам раздражение; оно напрягает и причиняет дискомфорт, вмешиваясь в повседневную работу. Как и было сказано Люциферу, не было необходимости быть с ней двадцать четыре на семь – многим псам Пожирателей хватило одной лишь информации, что пятнистая перешла в подчинение главы добытчиков.  Остальные же продолжали глядеть на суку как на кусок отборного мяса, но таких при вспыхнувшем желании никакие условности не удержат.
В общем бело-черная никак не может почувствовать себя среди всех этих отбросов дома. Дом – слишком роскошное понятие для таких как она.
«Я, конечно, не жалею о своем решении, но не думала, что мне придется отбиваться от его фанаток», - угрюмо думает далматинка, бросая беглый холодный взгляд на Кейт. Сперва ей думалось, что они могут подружиться, но непонятная ревность дворняги оказалась столь очевидна, что по итогу ее без месяца погодка теперь старается по возможности ее избегать.
«Почему я вообще должна перед ней оправдываться?» - спрашивает себя Ро, а вслух отвечает заученное:
- Даже если есть, это не твое дело, Кейт, - голос звучит сухо и спокойно, ибо выдержке ищейке не занимать. У нее нет лишней минуты на разглагольствования, и потому собака вновь сосредотачивается на деле.
- Чем совать нос куда не просят, лучше бы больше усилий прилагала. Быть может, тогда Люцифер выделил бы тебя среди прочих.
Ронья допускает, что черно-подпалый может вызвать подобные чувства у местных сук, вот только сама она ни в коем разе подобным взглядом в его сторону не посмотрит, а значит претензий к ней не может быть по определению.
До Кейт ей сие очень хочется донести, да мешает слегка разъедающая спокойствие щелочь раздражения.

Отредактировано Ронья (2023-08-27 21:51:48)

Привычно разбирая окружающие запахи на отдельные их нити, далматинка старается выбрать верное направление, чтобы не упустить потенциальную добычу; за время, проведённое в клане она слегка поднаторела в охоте на мелкую дичь, продолжая совершенствовать и оттачивать приобретенные навыки. Вылазка из города в лес – отличный повод продемонстрировать себе свои умения, главное, не сворачивать со знакомой тропы намеченного заранее маршрута: пятнистая подозревает, что Люцифер отправил по их следу одного из защитников на всякий случай – после трагической смерти Лео, ротвейлер принял соответствующие меры по отношению к тем, кем управлял.
И все бы хорошо, Ронья приоткрывает пасть, пропуская через чувствительные железы неба витающие в воздухе запахи, но неугомонность следующей за ней попятам дворняги безжалостным нытьем ввинчивается в голову, перекрывая любую охоту слушать бессмысленный набор букв, которые метиска бездарно складывает в слова, бросая их в бело-черную спину.
«Мы так и до вечера никого не поймаем. Скажу Люциферу не ставить больше нас в пару, пусть сам разбирается с ее капризами…» - мысль, конечно, прекрасная, да только прямо сейчас придется все же фанатке ответить.
- Песьи боги, Кейтлин, я говорю об охоте, а не о попытках охмурить кланового фаворита! – ледяным и отрезвляющим голосом, обрывает резко нелепый скулеж, оставаясь совершенно равнодушной к душевной боли почти что погодки.
Ронья останавливается, обернувшись корпусом и обращая на пеструю строгий темно-карий взгляд. Причитания Кейт ей абсолютно чужды, можно даже сказать отчасти призираемы всеми фибрами души. Далматинка знает, что никогда не опустится до подобного состояния и вообще сомневается, что ее разодранное на кровавые лоскуты сердце способно испытывать чувства, отдаленно похожие на любовь.
Все, что хочет Ро – выжить и быть свободной. Ради этого она умышленно хоронит прежнюю себя, выковывая в защиту кого-то незнакомого, циничного и быть может, даже где-то безжалостного.
Губы далматинки сами по себе растягиваются в неприятной усмешке. Перед такими пустоголовыми суками собака не испытывает ни крупицы страха. Ронья желает доказать в первую очередь себе любимой, что самозащита в ее случае – не пустой звук.
- Я предлагаю заткнуться и делать свою работу, Кейтлин. С Люцифером у нас свои дела, если он сочтет нужным, расскажет, если нет – останешься ходить в неведении до конца своих дней. Мне плевать какие горячие чувства ты к нему испытываешь, но сейчас мы должны выполнить свою работу. Ты же не хочешь расстроить Мадару своей бесполезностью? Уверена она быстро найдет тебе иное применение, добытчица.
Далматинка отворачивается, возобновляя петляние между вековых сосен, заглушая растревоженную, бурную реку чувств внутри; по тонкому хребту под кожей скользит знакомая ледяная змейка. Прогоняя мерзкое ощущение, двухлетняя сука ведет худым плечом, украшенным на память оставленным собачьими клыками шрамом.

Отредактировано Ронья (2023-08-28 10:54:55)

Ревность пестрой суки начинает по-настоящему злить неконфликтную по своей природе собаку; казалось бы, было бы кого к кому ревновать, но эта Кейтлин уже сложила в своей голове собственную картинку мира, не озаботясь мнением других причастных сторон.
« Прошу, даруйте мне терпение», - просит далматинка неизвестно к кому обращаясь, но собирая по крупицам то, что оставалось еще в резерве. Она убеждает и успокаивает себя тем, что добытчица понятия не имеет о том, что вообще приходит за границами ее личного маленького мира.
Более того, даже отчасти завидует счастливому неведению той.
По этой причине ревность Кейт вызывает ироничную почти жалостливую насмешку, которую пятнистой приходится проглатывать каждый раз когда приходится открывать пасть.
- Слушай, - сменяя гнев на милость начинает налаживать бессмысленный контакт она. – Если так переживаешь, давно бы спросила обо всем самого Люцифера. Вы же, насколько мне известно, старые друзья, - но ни одно предложение, увы, не доходит до замутненной ревностью пестрой головушки.
Высказавшись, Ронья уже собирается плюнуть на все увещевания, вот только метиска внезапно будто совсем теряет голову, бросаясь в придуманную соперницу не только обидными, заставившими опасно замереть словами, но и действиями, которые далматинка никак не может спустить ей так просто с лап.
Наученная горьким опытом, сука оборачивается стремительно и рефлекторно, взвиваясь на задние лапы, ударяя и отталкивая от себя полоумную дворнягу, предупреждающе щелкая крепкими клыками в опасной близости от ее носа. Действия сопровождаются глухим рычанием, короткая шерсть становится колючими иголками вдоль просвечивающего под гладкой шкурой хребта.
- Подстилка? О, ты и представить себе не можешь, как сильно сейчас ошиблась, Кейт, - выплевывает задетая за живое сука стальным голосом, опуская голову на уровень груди, готовая нападать первой.
Губы кривятся в болезненно-кривой уродливой гримасе. Ронья ненавидит такую себя, но знает, что таковой ее сделали другие – не пестрая дворняжка, - но и она вот-вот поплатится за дерзость и высокое самомнение, до которого в любой другой ситуации далматинке бы не было никакого дела.
К черту неконфликтность! Она больше никому и никогда не позволит с собой подобным образом обращаться – это бело-черная обещает самой себе, собираясь во что бы то ни стало сдержать данную клятву.

Отредактировано Ронья (2023-09-04 09:48:45)

Старательно увиливая от желанных Кейтлин ответов, Ронья в какой-то момент нечаянно отвесила пощёчину самолюбию пестрой суки, будто намеренно пройдясь по грани «вы же друзья» и «как между столь близкими собаками может быть столько недомолвок?». Не то чтобы Кейтлин была не уверена в себе и однозначном расположении фаворита к ней, но то, как пятнистая одной фразой умудрилась обнажить едва ли не всю подноготную их отношений — самую болезненную их часть, над которой мраморная сука уже долгое время кропотливо работала, вызывало лишь странное раздражение. Для Кейтлин было совершено точно очевидно, что далматинка просто пыталась съехать с темы, даже не догадываясь, что лишь сильнее себя этим зарывала.

— Замечательная идея, дорогая, — абсолютно точно нет. — И как же я раньше не пришла к этому до жути простому решению? Просто спросить, — Кейтлин елейно улыбнулась кончиками клыков, вскользь обернувшись на отставшего кобеля. В голове у самки даже проскочила мимолётная мысль: а взглянул бы такой, как Люцифер, на неё, не будь они знакомы заблаговременно до вступления в Клан?

— Но знаешь что? — Кейтлин вздёрнула бровь, вскользь подмечая, как напрягается тело собеседницы, как хмурится скуластая морда, подёргивается хвост и топорщится шерсть на холке. — Оставь свои ценные советы при себе. Меня вполне устраивает, как мы с Люцифером замечательно ладим, — ухмыльнувшись, сука стрельнула самодовольным взглядом в морду состайницы, непрозрачно намекая. Пусть думает, что они с кобелем прекрасно проводят время вместе и никакие лицемерные ищейки-тихушницы, вдруг возомнившие себя выше сброда, не могут всерьёз помешать их крепкой, прошедшей огонь, голод и холод, дружбе. — И между нами нет никаких секретов, — уверенности в ее правоте позавидовала бы даже Мадара. 

— Подстилка? — Кейтлин слегка обнажила клыки, презрительно улыбнувшись. Пусть бесится. Пусть покажет свою истинную, лживую натуру на глазах фаворита.  Судя по красноречивым искрам в карих глазах далматинки, та уже была близка к точке кипения. Но было бы слишком сильно упиваться своим превосходством, видя, как это сильно действует на нервы спутнице, да?

Сама того не подозревая, Кейт уже хватила лишка, и, кажется, увлеклась своими попытками вывести Ронью на чистую воду, потому та взбрыкнула, грубо оттолкнув от себя мраморную, а обнаженные в оскале клыки не предвещали ничего хорошего. «Кусается.» Мышцы под длинной шерстью нервно подрагивали, но Кейтлин заставила себя остаться на месте, лишь на всякий случай приняв оборонительную стойку.

— Я не ошибаюсь, Ронья. Никогда, — Кейтлин сделала уверенный шаг вперёд, сокращая так настойчиво увеличиваемое Роньей ранее расстояние. Подрагивающие усы выдавали усмешку, а зрачки продолжали всё так же выжидающе глядеть на состайницу, заглядывая как можно глубже в глаза. Ей даже показалось, что далматинка задумалась, растерялась на мгновение, когда разобрала плохо прикрытый намёк — нисколько не оскорбление, — в слащавом голосе мраморной суки. В груди приятно потеплело, когда Кейтлин показалось, что она нашла то самое больное место, на которое можно давить. Нечасто, без фанатизма, просто для профилактики. — Иначе бы меня здесь не было, и я бы не занималась тем, что пыталась вывести тебя на чистую воду, — и без того на электризованный воздух между двумя ощетинивавшимися суками затрещал от враз усилившегося напряжения, когда позади них раздался низкий, басовитый рык Люцифера.

Тяжёлый взгляд карих глаз был направлен на неё отнюдь не миролюбиво, на что Кейтлин лишь чуть вздёрнула подбородок, сощурив ответно голубые глаза.

«В чем ты пытаешься меня уличить? Ты знаешь ее от силы пару месяцев, а уже готов разменять свое доверие? И это после всего, через что мы вместе прошли?»

Пару секунд натянутого молчания ушли на то, чтобы напомнить себе, каким замечательным на самом деле был этот вечер. Стоит ли признать, что сама напросилась? Ну нет, это было бы уже слишком.

— Извини, — Кейтлин чуть наклонила голову в знаке покорности, прижимая уши к затылку, и примирительно улыбнулась. — Я нисколько не пыталась поставить под сомнение нашу миссию. Просто немного разошлись с Роньей во мнениях, куда ведёт след, — задумчиво лизнув грудку и отступив на шаг назад подальше от разъярённого кобеля, Кейтлин хотела бы триумфально впериться взглядом в Ронью, но не смогла поймать ответный взгляд из-за перегородившего ей обзор массивного плеча.

— Продолжим поиски? — пожала плечами на вопрос, подавая это как само собой разумеющееся. «Ну давай, ищейка. Впечатали фаворита. Все-равно он выберет меня.»

Ревность и привязанность Кейтлин к Люциферу привносили  в укрывшуюся под ледяным колпаком ранимую душу Роньи нежданный дискомфорт; ей не нравилось так себя чувствовать – быть камнем преткновения в чужих отношениях, но вместе с тем, защита фаворита была ей жизненно необходима и отказываться от нее, когда уже сделка между ними свершилась, казалось беспросветной глупостью.
Далматинка сомневалась, что ей хватит духа сыграть меркантильную суку еще раз, к тому же ротвейлер все еще оставался у нее в долгу и этим можно было рано или поздно вновь воспользоваться. В случае же с другими претендентами в защитники, Ро не верит, что отделается «малой» кровью – слишком хорошо знакомы ей были скользящие по глянцевой шкуре взгляды; монстры затаились под собачьими ликами, выжидая удобного момента.
Приглушенный голос Люцифера и куда более звонкий от негодования – Кейт доносит до отделившейся суки отголосками ветер; она скорее угадывает, чем слышит провокационный вопрос пестрой, что повисает тяжелым камнем на тонкую шее, заставляя ускорить шаг, сделать вид что напала на след добычи.
Кажущиеся отчасти здоровыми отношения между самцом и самкой, вызывают в глубине души жалящие сожаления; Ронья тоже могла бы довериться, перестань Гриммель на нее давить – пятнистая бы никому никогда не призналась, но дни проведенные наедине с ним в лесной сторожке до того как инстинкты все испортили, были для нее светом и отдушиной в мире мрачной реальности.
Теперь же далматинка вынуждена бежать – от себя и от своего прошлого, выстраивая по осколку между собой и миром обманчиво крепкую стеклянную стену; видят боги, ей бы хотелось забыться и заледенеть, чтобы не было так мучительно больно; чтобы шрамы на теле не горели глубокой обидой за перенесенное унижение; она бы хотела не чувствовать ничего кроме базовых потребностей, атрофировав в себе само понятие инстинкта размножения.
Бегство сейчас — ее единственный выход, играть роль суки-разлучницы во имя своего выживания.
К счастью, они не так давно знакомы с Кейтлин, чтобы испытывать перед ней жгучую вину, и тем не менее, вставать невольно между теми, кто мог быть вместе, было неприятно.

Отредактировано Ронья (2023-09-07 13:14:05)