Кейтлин была удивительно терпелива в эти дни, хотя раньше за ней такого не замечалось. Стоит ли говорить, что её едва ли не распирало изнутри, так много хотелось высказать Люциферу. Ужасно хотелось закатить кобелю истерику, но только из уважения к фавориту она не стала делать это в присутствии остальных собак, не желая, к тому же, навлечь на себя гнев альфы. Кейтлин сумела обуздать эмоции (впервые наверное за всю свою жизнь), прислушавшись к голосу холодного - достаточно ли? — разума, и решила прикинуться змеёй. То бишь притаиться и ждать удобного случая, чтобы подловить ротвейлера свободным и поговорить. 

Терпение вознаграждалось, и сегодня Кейтлин была решительно настроена разобраться с этой повисшей в воздухе недосказанностью. Овчарка уже не питала надежд на то, что Люцифер извинится за свою холодность к ней; и, уж тем более, объяснит, какого черта рядом с ним постоянно ошивается эта далматинка и с чего ему вдруг так за нее впрягаться перед другими кобелями. В прошлый раз они выяснили, что ее это не касается, и, зная непробиваемый характер ротвейлера, она понимала, что он никогда не признает свою вину. Но она ведь всё ещё могла попытаться донести до него очевидную истину.

Кейтлин ждала у берега озера, как было условлено. Мерила шагами песчаную почву, вглядываясь в медленно утопавший в водной глади туман, и думала, как лучше и без эмоций разъяснить всё Люциферу. Да, порой она бывала резковата, но как иначе, когда речь заходила о Ронье? Впрочем, Кейтлин теперь уже выяснила, что одними догадками Люцифера не пробить.

Нет, она поступит хитрее, найдет лазейку, подход, подберет правильные слова, чтобы наконец вывести далматинку на чистую воду. Однако, если потребуется, сотрет с невзрачной пятнистой мордашки ищейки весь ее фальшивый флер когтями. 

Кусты позади зашуршали, пропуская высокую стройную фигуру, и улыбка, на секунду озарившвая мордашку Кейт, сменилась неприязненным оскалом. С губ сорвался рваный, изумленный выдох.

— Что ты здесь делаешь?! — где Люцифер? Сука резко сжала зубы, с раздражением тряхнув загривком. «Надеюсь, у тебя были веские причины не явиться на этот важный разговор, Люцифер.»

«Недоразумение? Какое интересное слово ты для себя подобрала. И донельзя точное.»

Овчарка удержалась от едкого комментария. Не зря ведь так долго она готовилась к этому разговору, пусть он и свернул совсем не туда с самого начала. Вообще не туда. Ронья здесь вообще не должна была появиться, но отчего-то решила, что Кейтлин могут быть интересны ее нелепые оправдания, отчего-то она решила, что овчарка хочет с ней мириться, когда у них совершено, абсолютно не было ничего общего.

Вынуждена пользоваться его добротой или жалостью. «Сколько драмы и загадок.» Кейт ещё раз вдохнула и выдохнула, продолжая сверлить взглядом пятнистую суку. Надолго ли хватит ее самообладания?

— Прекрасно. Рада за вас. Рада, что вы нашли общие интересы, — от абсурдности обещаний, данных Люцифером первой-встречной чужачке, аж челюсть сводило, и сука не сдержала тихого клокотания, напоминавшего рычание. — И не нужны мне твои подачки. Ты мне не нравишься, и я тебе не доверяю, — фыркнула она, холодно сощурив голубые глаза. — А Люцифер действительно слишком добрый и благородный пес, чтобы отказать тебе. Так что не обольщайся тем, что с фаворитом под боком у тебя якобы могут быть в Клане какие-то привилегии. Здесь все суки равны, — а то жалкое подобие иерархии, которое пыталась альфа соблюсти, на деле не значило ничего, когда без одобрения последней нельзя было даже выбрать себе спутника жизни. Такого, чтобы не пришлось делиться им с кем-то еще.

— Зачем тебе это? Зачем ты пришла в Клан, Ронья? — настойчиво поинтересовалась овчарка, не меняясь в морде, на которой застыло выражение холодного недоверия. — ни одна здравомыслящая собака добровольно не сунется в такой рассадник падали и гнилья. Только безумцы или те, кому есть от чего-то или кого-то бежать. На первую ты не похожа, значит, второе? — Кейтлин самодовольно усмехнулась пришедшей на ум догадке.