Декадал остановился. Вот они и пришли. Место шикарно подходит как для философских бесед, так и для самоубийств. Благо, ни тем, ни другим волк не интересовался, поэтому можно просто наслаждаться тишиной и спокойствием засыпающего леса. Красные клубы тумана облагораживали воздух. Вода вторила этим краскам, многократно их отражая. Воздух же, насыщенный горной прохладой, с лёгкостью вдыхался, и как будто таял внутри, напитывая тело приятным холодком.

Обернувшись к своей (как непривычно говорить!) подопечной, волк кивнул, давая понять, что они на месте. С этой секунды пронзительный взгляд волка не оставлял Шелби: Дек хотел прочесть всё. Он хотел выяснить, кто это дитё? Послушное ли? Боится ли? Какими глазами оно смотрит на мир? Умеет ли восхищаться миром, или возмущаться утомительной дорогой, умеет ли показывать себя, или будет стесняться? Никакие эмоции не должны укрыться от волка.

Примерно так делал Радаш. Ну, не совсем так. Это тоже был сентябрь, но тогда всё заливало водой, и пока Дек карабкался на скалистый порог, Радаж стоял на верху и покатывался со смеху. Его первые слова были "привыкай" - и они многое объясняли. Да, всё так. Справедливо, честно и прямо. Привыкай - это на всю жизнь. Волчью жизнь. Волки сильны настолько, насколько крепки их лапы, тверды их зубы и закалён их дух. А дух, если он закалён, компенсирует даже слабость лап и зубов своей собственной силой.

В общем, Радаш сказал очень многое одним словом. Разумеется, Дек прибегать к тем же способам не будет. Он помнит, как было обидно, когда он, вымокший и уставший, забрался на уступ, а Радаш развернулся и ушёл со словами "ты опоздал". Непередаваемые ощущения. Роскошь. От души. А урок, очень важный, пусть терпкий и едкий, вспоминается даже сейчас. Кто припомнит сотни слов из большого, умного рассказа? Зато одно трудное приключение можно запомнить на всю жизнь, и оно будет учить не одно поколение.

Дек вздохнул.

- О чём я буду говорить? - последовал вопрос после некоторого молчания. Голос волка был нейтрален. Он уже отошёл от потрясения, и достаточно владел собой, чтобы не выдать некоторую неловкость. Всё-таки, это не то чтобы его хобби. Общаться с полузнакомыми волчатами о том, как нужно жить и умирать в волчьей шкуре.

Дек склонил голову набок, пока слушал ответ.

Перед ним волчонок, какое удивительное открытие. И этот волчонок скоро вырастет. Он будет из сезона в сезон делать примерно одинаковые вещи, до какого-то момента всё лучше и лучше, а потом одинаково хорошо, потому что всему есть предел. Потом придёт тяжесть лет, потом придёт старость; хорошо, если. Не всем так везёт.
Дел, которые нужно сделать, не так много. Отточить мастерство придётся неизбежно: ну некуда деться. Если очень долго что-то повторять, то всё запомнишь и всему научишься. Если голова, конечно, не сплошь из кости. Шелби на этот вариант не похожа.

Что, об этом ей говорить? Она всё понимает. И ничего не запомнит, если Дек надумает рассказывать. Ещё она достаточно прямолинейна, хотя не кажется открытой и общительной. Не боится старших, уверена в себе, готова подчиняться, но не готова скрывать своё мнение об этом. Отлично. Берём. 

- Мне нравится, - мгновенно ответил волк, едва она закончила. Его взгляд потеплел. Ненадолго. Дек подошёл к подопечной почти вплотную, наклонил к ней голову, вытянув шею. Его лапы были широко расставлены, он крепко стоял, уверенно. Он смотрел Шелби в глаза, слегка прищурившись, но опять не выдавал своих эмоций. Впрочем, сейчас их действительно не было: за его точными, решительными движениями скрывались масштабные раздумья. Здесь пишется история длиною в несколько лет. Если начать её неправильно, потом невозможно переиграть.
- Главное правило: будь честной со мной, - говорит тихо. Говорит медленно: - Сказанное между нами останется между нами.

Он наблюдал - благо, с такого расстояния сложно что-то упустить. Наблюдал за юной волчицей. Совершенно не переживая про неловкость: она пропала, стоило Шелби раскрыться. Деку нравится честность. Он понимает, как с этим работать. Сложно ожидать от волчонка честность всегда, но если с этого начать, то можно донести, насколько честность важна. У волков больше нет ничего за душой. Они не должны стесняться себя, бояться себя показать, потому что в клыках нет уловки, и в рыке нет хитрости. Так просто должно быть.

Потом Дек заулыбался, и несколько раз моргнул, немного подавшись назад. Глаза у них с Шелби похожие. Он смотрел как будто в своё отражение, только шерсть была чёрная, вместо привычной серой.
- Всё, что я говорю с такой строгой кислой мордой - нужно запоминать. Из скучного на сегодня всё. Пошли к озеру.

- Обучение идёт две зимы и три лета, или наоборот. А мы с тобой... - Дек отвечал, повернув голову к собеседнице и легко встречая её взгляд. Он задумался, заметив, что ответы могут быть разные, хотя вопросы об одном и том же. - Мы с тобой до тех пор, пока в одной стае.
Договорив, он отвёл взгляд к небу. Последняя мысль всколыхнула лёгкую печаль, которой он не хотел делиться так сразу. Наставник... на всю жизнь. Деку как раз не довелось узнать, как наставник общается с бывшим подопечным, когда обучение заканчивается. Но он был уверен, что общение длиною в четверть жизни не может просто закончиться после какой-то даты. Да, у наставника появятся другие ученики, у повзрослевшего ученика будут новые обязанности, но общение не прекратится. Это навсегда.

Проведя большую часть жизни на болотах, волк наслаждался вновь обретённым домом. Он слышал, что эти земли - наследие стаи, но не понимал, как можно называть наследием то, что нельзя себе забрать. Жить в болоте и думать о наследии. Восхитительно. Печальнее участи не придумаешь.
Теперь дикие земли вернулись во власть волков. Огромные леса, по которым ступаешь без страха попасться в трясину. Не пригибаешься боязливо к земле, потому что патрули выискивают чужаков на границах. Это прекрасное чувство безопасности было заслугой стаи, и Декадал чувствовал, что для его поддержания нужно воспитывать волчат хорошо. Но он не чувствовал, что муштра приближает к этой цели. Можно заставить выучить все законы стаи на зубок, но нельзя заставить их ценить.
С такими мыслями волк шагал, сосредоточенно всматриваясь в воду, на лёгкую рябь, пока треснувшая под лапой ветвь не заставила опомниться. Если он шагает неосторожно, значит, совсем задумался, нужно быть внимательнее.

- Переживала перед встречей? - тихо спросил Дек, опуская голову к земле и принюхиваясь. Пусто, ничего. Похоже, на водопое никого нет. - Что ты вообще об этом думаешь? Обучение, воспитание. Это нужно?

Они уже практически у воды. Озеро переливалось как рубиновая россыпь, но уже не так ярко, как десяток минут назад. Солнце опускалось ниже, туман становился мрачнее... Скоро будет темно. Но едва ли хищник, привычный к охоте ночью, будет чувствовать себя неуютно. Просто одни декорации сменились другими.

Дек стал, подняв переднюю правую лапу, и повернул голову к спутнице, снова пристально, снова изучающе всматриваясь в неё. Долго ли она может быть серьёзной? Много ли у неё вопросов? Что она видит перед собой? Это важно узнать.

Услышав всё, что хотел, Декадал обвёл взглядом берег. Скалистые уступы пусты. Галька нигде не шуршит. Дек заглядывает в воду, оттуда на него смотрит небо и два глаза. Отводит взгляд от воды, а два глаза мерещатся дальше. Это пристальный взгляд Шелби, который пытался прочитать Дека. Что там говорили про бездну, которая смотрит в ответ? Очень интересное ощущение.

Заметив, что ему заглядывают в глаза, волк повернул голову, охотно встречая взгляд подопечной. Она совершенно не боится моих глаз - подметил зверь, кажется, во второй раз. Чувствует себя уютно? Разве?

- Тебе надо постараться, чтобы не понравиться, - задумчиво ответил волк. Он забыл, правда, рассказать про свою простую систему оценивания, где наличие хвоста, шерсти, лап и головы уже делало волкоподобное существо приятным на вид, а если оно ещё смотрит умно, то просто роскошь. Характер ведь с первого взгляда не оценишь. На это нужно время.

- Хорошее замечание. "Так принято". Но не всё, что принято, разумно. А это значит, что ты сможешь импровизировать, - Дек отвернулся и несколькими прыжками добрался до ближайшего дерева. Содрав с него просохшую кору, волк взял её в зубы, и так же поспешно вернулся на берег. Бросив кору у своих лап, он продолжил:
- Я имею в виду, что не хочу общаться с тобой приказами, - мило улыбнулся, поддерживая зрительный контакт, хотя голос был довольно строг. Он так подчёркивал мысль, которую стоит запомнить. - Если тебе что-то не понравится, или ты почувствуешь себя плохо, говори об этом сразу, и я не буду требовать от тебя лишнего.

"Лишнего" - важное уточнение. Волк играл в свою игру. На самом деле, он знал, что легко раздражается, и ослаблять свои требования ему было непросто. Но если он сейчас закинет эту мысль, то придётся смягчаться, потому что его никто за язык не тянул. Пусть это обучение будет на двоих.
- А ты... постарайся помнить, что я могу переживать и расстраиваться из-за твоих поступков. Если мы будем помнить о чувствах друг друга, то отлично подружимся.

Выбирать слова было трудно. Местами волк проваливался в двусмысленность, но он этого не замечал. Он простоват.
- Идёт? - Декадал растерянно улыбался, смотря себе под лапы, а потом воззрился на Шелби.

Отредактировано Декадал (2021-03-14 23:03:45)