*Далее игрокам дается возможность проявить себя с любой стороны. При желании вы можете воспользоваться бросками кубиков, если хотите испытать персонажа на прочность, либо же можете действовать по своей интуиции. Ради личного интереса есть возможность отыграть невообразимое количество вариантов, все желающие могут присоединяться к эпизоду. Договориться о совместной игре можно здесь. Если планируется отдельная от основного костяка очередь, то просьба указывать пометку в посте (или же создать отдельный игровой эпизод, с пометкой в шапке о том, что события пересекаются с текущим).
*По итогам эпизода можно будет наблюдать в профиле наградку, но только для участников ★
*По итогам эпизода могут быть дополнительно начислены очки авторитета фракции (согласно отыгранным событиям) ★
[icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/af/e5/211/188073.png[/icon][status]языки пламени[/status]

Возглавлявшая охотничий отряд Крессида держала ухо востро и нос по ветру, то и дело оглядываясь по сторонам. Они уже несколько часов гнали стадо оленей, когда те вдруг сорвались в противоположную от засевших в засаде охотников сторону, и волчица уже ощущала зарождающееся легкое негодование — она до жути не любила, когда все шло не по плану. Крессида дала знак отряду остановить погоню и сама задержалась на месте, втянув носом воздух, чтобы определить причину странного поведения травоядных.
— Чувствуете? — нахмурившись, обратилась она к своим собратьям и вновь принюхалась. — Дым, — этот запах был хорошо ей знаком с незапамятных времен, доносившийся со окраин приграничных земель, и только сейчас, покинув сырость еловых зарослей, черная волчица смогла его уловить, моментально напрягшись. — Что за чертовщина. Кто-то развел огонь? — вслух задалась вопросом самка, обнажив клыки, переглядываясь с не менее растерянными волками.
— Патрульные не докладывали о пламени вблизи границ, — озадаченные происходящем, волки начали напряженно переглядываться, и Крессида ощутила знакомое, вязкое, словно болотная топь, предчувствие беды.
— А что если это из шахт? — высказался один из волков, и его догадку тут же подхватили остальные, воодушевившись пришедшей на ум идеей.
— Пожирателей убил огонь — я хочу это видеть. 
— Не нравится мне это, — отрезала волчица, не разделяя юмора собратьев, но отчасти оценив его. Все таки подобная ситуация в самом деле была странной. С уходом людей волкам только раз пришлось иметь дело с огнем, и каждый их них хорошо знал, какими сокрушительными последствиями обладает эта непредсказуемая стихия, однажды использованная стаей и пожирателями против своровских псов. «Что-то я не припомню, чтобы вожак сообщал в этот раз о своих грандиозных планах.» Последние дни старый матерый волк выглядел неважно, вероятно, доживая свои последние дни.
— Не будем задерживаться, — коротко скомандовала волчица, устремляясь вглубь территорий стаи. — Хару, Вест, Аспен бегите вперед, сообщите вожаку обо всем. Я задержусь, попробую разведать обстановку, — Крессида кивнула, решив отправить вперед самых быстролапых, а сама свернула в подлесок, двинувшись трусцой по проторенной тропе, когда вдали раздался первый треск.

В считанные секунды пламя охватило рощу, перебрасываясь с деревьев на кусты.
— Крессида!
Резкий крик застал Крессиду, уже готовую броситься в бегство, врасплох, и она резко развернулась, видя несущегося со всех лап сквозь лес Лютика. Молодой волк, судя по виду, явно успевший потерять пару клочков шерсти с момента последней их встречи, был напуган и взбудоражен увиденным, выложив все как на духу.
— Что? Собаки? — словно не веря своим ушам, Крессида эхом вторила светло-серому. Поджог? Или кто-то заигрался с огнем? — Ты уверен в этом, Лютик? — переспросила самка, вглядываясь в чужую морду, однако причин не доверять словам своего сородича у нее не было. Крессида медленно, но верно начинала закипать. — Разберемся с этим позже, — рявкнула волчица, чьи глаза успели потемнеть от гнева, но времени устраивать разборки и выяснять обстоятельства у них сейчас не было. Периметр леса уже был охвачен пламенем, и единственное, что защищало лагерь волков: ручей — но даже он не был гарантией того, что угроза их минует. — Я уже послала гонцов, чтобы предупредили стаю. Поспешим, может, успеем их нагнать. — срываясь с места, Крессида подтолкнула Лютого в сторону лагеря, как раз в тот момент, когда в паре метров от них дерево вспыхнуло огнем и угрожающее накренилось, вот-вот готовое упасть. Волчица успела почувствовать жар шерстинками своего хвоста.
— Где ты видел в последний раз Гривицу? Она не могла вернуться к стае?

Отредактировано Крессида (2024-06-28 11:47:53)

Все мысли об охоте обрываются в мгновение ока стоит только Савье почуять неладное. Характерный для гари запах она чувствует до того как замечает дым и нос к носу сталкивается с паникой бегущих от лесного пожара животных. Волчица беспокойно озирается по сторонам, в первый момент банально теряясь, охваченная инстинктивным страхом перед наступающим со всех сторон огнём, прижимая к голове уши и зажимая между задними лапами хвост, но вылетевший на нее из ближайших кустов со всех лап длинноухий заяц, врезавшийся в бочину и ошалевше отскочивший от хищника как прыгучий мячик, приводит полукровку в чувства. Она бросается вперед, широкими прыжками вливаясь в звериную хаотичную реку, с тем лишь отличаем от остальных, что ее путь лежит в сторону волчьего логова. Предупредить тех, кто еще не знает ничего о беде кажется ей первостепенной задачей, и она не думает ни о чем ином, несясь сквозь горящий лес серебристо-бурой стрелой, выпущенной в свободный полет, интуитивно выбирая безопасное направление пока у нее все ещё есть такая возможность.
– Гривица, - окликает Савья неожиданно замеченную по правое плечо без труда узнаваемую пепельно-белую шерсть младшей соплеменницы, нагоняя и равняясь с ней. – Нужно поспешить и сообщить о пожаре стае, - не привыкшая отдавать приказы, полукровка звучит тревожной и сбивчивой просьбой, однако волчица понятливо кивает, вновь ускоряя шаг, переходящий в быструю рысь.
– Мы с Лютиком почуяли запах, потом услышали визг, - торопливо на ходу рассказывает Гривица, зеркально прижимая к голове треугольные уши. – Решили разделиться и проверить. Я видела собак, Савья. Собак с горящими палками! - с отчётливым ужасом в округлившихся серо-голубых глазах шумно раздувая ноздри восклицает состайница, шокированной этой новостью полукровке.
– Это они подожгли лес! Нужно сообщить об этом вожаку! Он должен знать! – подавившись не то воздухом, не то пепельно-смольным дымом, мгновенно распространившимся по лесной чаще, что совсем недавно казалась безопасной для ее жителей, волчица сбивается с шага, запинаясь о подло торчавшую из земли корягу, вынуждая вырвавшуюся вперед нее Савью притормозить и обернувшись, кинуться ей на подмогу.
– Не торопись, отдышись, мы все ему расскажем, не переживай, - заверяет состайницу двухлетка и поднимает взгляд вверх, чтобы ужаснуться той безжалостной скорости, с которой распространяется лесной пожар.
– Нам нельзя здесь оставаться… Гривица, берегись! – ее визгливый крик тонет в громком треске над головами хищниц, который сопровождает падение тяжелой охваченной пламенем ветки. Савью отскакивает от нее в последний момент, но Гривица оказывается распластанной под ней, когда тяжелым ударом по позвоночнику увесистая часть дерева сбивает сестру Лютого с лап.
– Г-гривица! – запинаясь, давясь своим следующим вздохом, полукровка кидается к тихо скулящей состайнице, пытаясь зубами стащить с нее тяжелое дерево, больно обжигающее пасть и опаляющее белесые усы.
– Вставай! Давай, Гривица, нужно уходить! Я сейчас уберу эту ветку, ты только вставай! – ее требования звучат слишком жалко, но Савья не сдаётся, кружа вокруг трескучей коры, не зная что ей делать и как помочь.
– Уходи. Найди Лютика. Расскажи про собак… - в ответ на эмоциональный всплеск старшей слабым голосом просит пепельно-белая, хрипло кашляя от окружившего их плотным коконом дыма, который дерет и глотку Савьи, когда полукровка отчаянно категорично трясет головой.
– Уходи…
– Я приведу на помощь, ты только дождись! – находится с ответом серебристо-рыжая, смаргивая выступившие слезы и срываясь снова с места, чтобы только успеть, хотя разумом понимая, что вероятность задохнуться дымом довольно высока, оттого несясь сквозь горящий лес галопом на пределе своих сил и возможностей.
– Крессида! - подобно недавнему зайцу, полукровка едва не врезается в угольный мех приближенной к вожаку волчицы, выпаливая на ходу, не давая себе отдышаться.
– Там. Гривица. Огонь. Ветка. Я. Ничего. Не. Смогла. Сделать... Она. Там. Одна..., - обрывочно и с паузами между фразами, выдыхает Савья, заметившая, наконец, Лютого и в бесконечно виноватой скорби, склоняя перед ними голову, прекрасно зная, что одного «прости» здесь будет недостаточно.
Снова. Она снова позволила смерти забрать кого-то вместо себя.
Волчица сильно жмурится, ожидая распоряжений старшей. Пожар ничуть не уменьшил скорости и рвения поглотить лес целиком.
Нужно было спешить.

Отредактировано Савья (2024-07-03 17:59:17)

____________I keep a record of the wreckage of my life ____________

Стертый запах гари долетел до Лермена, которого сразу же охватило чувство тревоги. Но вместо того, чтобы пуститься в сердце леса и предупредить обо всем стаю, он вероломно пустился по следу рыжего убийцы, чье присутствие ощущалось все сильнее. По мере приближения к месту происшествия у волка резало глаза. Он почти задыхался. ядовитые клубы дыма заползали в его ноздри и распускали свои полупрозрачные сети, которые так хотелось выплюнуть из себя с очередным кашлем. А потом в легких будто бы появился песок. Лес переполняла сотня звуков - он истошно вопил, ему было больно. В обилии криков разобраться не представлялось возможным, и сын Когтя пробивался точно через туман и совершенно не знал теперь, в верном ли направлении двигался? Вокруг стало очень ярко. И он подумал: "Мое красное солнце, наконец, пало...".
Так на землю пришли страдания. Пролилась кровь светила, она парализовала своих детей, и те были обречены. Падение Красного солнца означало приговор. Сухие стволы и кости их трещали, и в душе Лермена тоже что-то ощутимо тлело, надламывалось. Сгорала его прежняя жизнь. Он был ослеплен пожаром и готов был рыдать, подпитывая гнев своими страданиями. Он кинул бы в жерло безумия ту душу, если бы мог... Но Красное солнце не приняло бы его. Четкие когти ветвей расплывались, отваливались от чего-то важного, затем их пожирала тьма. Повсюду было столько света... Света, который убивал. Лермен подмечал все детали, и его собственный голос разносился эхом по сознанию. Как вдруг появились совершенно новые отголоски. Они сначала были неразборчивыми, как плачущая капель, а потом льдинки собрались в отчетливый грохот. В слова. Наследник помотал головой. Он все еще живой и был не один. Решение пришло само собой, овладело его телом и понесло наугад.
Алые языки покачивались, как водоросли, которых жрали у корней или изнутри какие-то жестокие рыбы. Лермен прижал уши к голове. Жар стоял такой, что волку начинало казаться, что он скоро сам перестанет быть четким и превратится в пятно. От мысли, что он отколется от чего-то важного, как те же ветви. или что его поглотит свет Красного солнца, его пробрала энергия с головы до пят. Он повернулся и вдруг заметил пару силуэтов.
- Сюда! - позвал волк.
Эти двое, кем бы не были, могли проскочить в небольшое окошко, около которого машинально оказался их светлый состайник.
В глаза летел пепел. Огрызки зла поднимал кверху недобрый ветер. Он же вычесывал янтарный загривок Красного солнца, и его шерсть росла с поразительным ужасом.
- Скорее! - громче воззвал Лермен и сделал несколько шагов навстречу фигурам (Шелли и Лютику).
Как они тут оказались? Также пришли на разведку? Был бы тут отец, то всем бы влетело за самодеятельность...

Казалось, что в огненной ловушке Шелли провела вечность, хотя на деле прошло не более десяти секунд. Она даже не пыталась спасти себя, а просто стояла, окруженная пламенем, и медленно поворачивала голову, оценивая положение дел. Момент решительных действий Шелли откладывала на "потом", чтобы не бросаться в огонь, пока еще можно выйти целой и не подпаленной. Но шансы стремительно убывали - жар пламени со всех сторон поджимал волчицу, сквозь вонь дыма чувствовался запах подпаленной шерсти, дышать становилось тяжело. Прыгать в огонь было так страшно, что Шелли всерьез задумалась, не окончить ли свою жизнь таким трагическим образом в этом огне. Умирать, наверное, больно, но недолго, а вот жить с болезненными ожогами будет тяжело. А если еще и шрамы останутся... лысые участки без шерсти, разбросанные по телу... Вообще кошмар. Кого-то могло бы мотивировать стремление спасти своих родных и близких из огня. Вполне возможно, что прямо сейчас, пока Шел решает (возможно, не всерьез), не сгореть ли ей в этой ловушке заживо, её соплеменники спасают друг друга, переживают, борются за жизнь. А эта тут стоит, блаженная, недвижимая, и еще чего-то думает, выбирает. Она бы не смогла пожертвовать собой ради кого-то, не бросилась бы в огонь, чтобы кого-то спасти. О чём говорить - Шелли и ради себя в огонь бросаться не хочет.
Так прошли еще десять секунд. С грохотом падали деревья, трещали ветки. Шум стоял такой, что свои-то мысли тяжело было услышать.
Ничего не происходило. Огонь всё так же наступал на волчицу, нагревая легкие и расплавляя шерсть. Настолько её охватила эта беспомощность, что она так и не сдвинулась с места, решив, что в целом все поймут, если её не станет. Ну, это же огонь, многие погибнут, сами понимаете. Одной черношкурой малолеткой меньше, не смогла выбраться из огня, бедняжка. Родители бы погоревали, да тоже померли. Судьба такая у этого семейства.
И вот стоит, ждет, посетит ли в какой-то момент её решимость рвануть в костер. Минуло еще десять секунд... Настолько шумно, что слышала Шелли только звенящую тишину.
Уже, в целом, расслабилась и была готова остаться навечно на этой поляне, но внезапно почувствовала тычок в бок. Шел медленно повернула голову, и постепенно к ней начал возвращаться слух. Пробивались истеричные крики, обрывки фраз. Несколько голосов. Отсутствующим взглядом волчица посмотрела на Лютика, не выражая ни единой эмоции, словно еще не проснулась, а потом вдруг почувствовала резкую боль в подушечках лап. В нос ударил тяжелый, невыносимый запах гари. С трудом оценивая обстановку, Шел всё же разглядела фигуру Лермена, зазывающего прыгнуть в маленькое окошко возле себя, где пока что было огня меньше, чем везде вокруг. Долетели слова Крессиды, говорит, рядом ручей. Придётся сегодня жить.
- Мы идём!
Перекинувшись взглядом с Лютиком, волчица с места оттолкнулась и кинулась в огонь, метясь в еле заметную сквозь пламя фигуру Лермена. Обожгло усы и нос, но ощущалось слабо из-за общего перегрева. Болело, кажется, всё, но времени осматривать себя на предмет повреждений не было. Искать ручей Шелли не стала, потому что вообще не помнила, в какую сторону бежать, чтобы его найти, но вместо этого выбравшись из ловушки она резко упала на землю и начала по ней кататься, пытаясь снять сухой верхний слой почвы и обтереться тем, что глубже и прохладнее, остановить тление шерсти и немного охладиться. В конце еще нос в землю воткнула на несколько секунд, потерлась всей мордой о землю и потом еле разлепила глаза, полные песка, пытаясь рассмотреть ближайших соплеменников, которых стоит держаться.