Как бы не хотелось Визару расслабиться и абстрагироваться от стоящего в ушах гомона, чрезмерное оживление внутри шахт под вечер и неумение некоторых псов держать пасти закрытыми, когда их не просят об обратном, действовало ему на нервы. Посему, в числе дозорных оставшийся на посту, он был более чем доволен тем, что ему не придётся проводить эту долгую ночь в обществе остального сброда, перемывая кости тем, чьи шкуры он бы с удовольствием пустил бы себе на корм и вдыхать ароматы изнывающих в охоте сук.

Короткие черные уши в нетерпении подрагивали, чутко улавливая каждый незначительный шорох. Почти все псы устроились на ночлег, и в шахтах наконец воцарилось долгожданное затишье, разве что, для полноты картины не хватало только одного. Пустующее место одного из фаворитов не могло остаться без внимания всегда бдительного Визара, четко подмечающего подобные, выбивающиеся из рутиной обстановки, детали — для кого-то, быть может, незначительные, но не для него, ждущего малейшей осечки черно-подпалого поганца. 

В карих глазах, пристально сканирующих обстановку вокруг шахт, не впервые за день мелькнуло разгорающееся раздражение. Ситуация бесила, и только желание растянуть удовольствие от затеянной игры, прежде чем он по одному уничтожит всю его дружескую шайку и возложит их трупы к лапам альфе, удерживал Визара от того, чтобы не накинуться на кого-нибудь из них прямо сейчас, во сне.

Терпение неожиданно вознаградилось с приходом полуночи. Ноздри самца затрепетали, когда ветер принес знакомый запах, сильный, смешанный с запахом гари. Так пахло в шахтах - и его обитатель, Люцифер, что недовольно вопрошал, столкнувшись с взглядом карих глаз.

— Витязь, — о, он назвал его старым домашним именем, зная, что эта привилегия доступна не каждому из пожирателей. Во взгляде фаворита сквозило равнодушное презрение, а вот глаза убийцы отражали его желания, что готовы были вырваться с клыками наружу, жаждущими вонзиться в давно уже не девственно-чистую шкуру зарвавшегося ублюдка. — Пропусти фаворита в шахты, — двое кобелей, сидевших в охране вместе с ним, покорно отступили. Витязь хмыкнул,  не торопясь исполнять данный приказ. Вместо этого кобель лениво, почти неохотно встал с насиженного места и замер напротив, изучая оценивающим и наглым взглядом самца, подмечая помытый вид того и ошметки прилипшей грязи на боках. Так торопился в шахты, что не успел марафет навести? К чему спешка?

— Фаворит добытчиков и без добычи? — издевательски осклабился убийца. Прищур глаз стал внимательнее. — Мадаре будет интересно послушать, как один из ее фаворитов прохлаждается по личным нуждам, не удосужившись даже занять своих подчиненных делом. Твои суки истосковались от безделья в шахтах, но я нашел их языкам достойное применение и указал положенное место в твое отсутствие, — Визар ухмыльнулся, плотоядно облизнувшись. — Они всегда такие упертые суки? Или ты для них не достаточно авторитетен? — в низком голосе звучали привычные жесткие интонации. Не властные, не агрессивные. Просто дающие понять, что Люциферу не стоит забываться. — В следующий раз я не буду так услужлив.

Кажется, упоминание сук подействовало должным образом. Напряжение прокатилось по застывшему в полуметре телу ротвейлера, и Визар, физически ощущая это, инстинктивно приготовился к драке. Почти не моргая, убийца наблюдал за реакцией Люцифера, ожидая, когда тот наконец перейдет от молчания к действиям. Будь корсо на месте фаворита, он бы так и подступил. Его черные губы искривились в глумливой ухмылке, когда в глазах ротвейлера наконец вспыхнул этот знакомый алчный блеск, обещавший ему жесткую трепку, но кобель остался на месте, даже когда подпалая шерсть коснулась черной.

— Ну давай, защитничек! — сверкнули клыки, и Визар напряг мышцы. Внезапный лобовой удар вышел болезненным, заставив кобеля пошатнуться. — Поставь меня на место, — Визар осклабился, делая ответный выпад и обнажая клыки, пытаясь вцепиться ими в шею ротвейлера. — Может, твои подружки услышат твой скулеж и прибегут тебе на выручку. Или даже сама Мадара, — продолжая глумливо ухмыляться, он поднырнул под очередной выпад соперника. Люцифер явно жаждал выпустить пар, обозначить свое превосходство, но и Визар не собирался просто так уступать этому зарвавшемуся ублюдку.

Сразу же сбить с лап соперника не удалось, и Витязь мысленно выругался. Не стоило повторять ошибок прошлого, силой этого поганца было не взять. Избежав укуса в глотку, убийца попытался контратаковать, но вновь удар не достиг цели. Промелькнувшее на морде удивление быстро сменилось озлобленным оскалом. Уклонившись от следующего удара, самец молнией метнулся вперед и с гулким рыком вцепился в плечо оппонента. Толстая шкура поддавалась острым клыкам неохотно, и он не спешил отцепляться, пока не почувствовал на языке солоноватый привкус. Не достаточно. Со следующим броском Визар вцепился зубами в лапу ротвейлера, не стесняясь сжать зубы посильнее, и резко рванул, с упоением вслушиваясь в хруст суставов.

Вот теперь достаточно. Ротвейлер отступил, и корсо отряхнулся от осевшей на шкуре пыли, подражая оппоненту.

— Урок? Еще один? Я с утра на ногах, но, так и быть, готов составить тебе достойную конкуренцию в еще одном спарринге, — он подавил смешок, осматривая своего противника, давая понять, что более ничего от этого поединка не ожидает. Кажется, фаворит был не в форме?

— Кусок дерьма ты, а не фаворит, — сплюнул Витязь, оголив окрававленные клыки и вздыбив короткую шерсть на холке. — Можешь рассказывать, кому угодно, о своих привилегиях перед Мадарой, но не мне. Я заслуживал ее доверие раньше, чем ты, сукин сын, притащился со своей четой голодных ртов в эти шахты, и решил, что твое сраное мнение кого-то здесь может интересовать, — Визар раздраженно повел плечами, ощущая дискомфорт в прокусанных местах.