...
     — Нет. — Не увлечённее мужиков перед советскими газетами. Нужно следить за базаром, если уж связался организованными группами проблемного бычья: никогда не знаешь, какого поэта у них самые любимые стихи. — То есть, конечно, я расскажу, ведь, разумеется, я совершенно точно знаю, в мельчайших подробностях, что на самом деле произошло. Верно, чертовски верно. Я знаю.
     Бром не знал ни хуя. Вернее, он наверняка знал лишь одну вещь: бессмысленно будет спорить с тем, кто может вот так-вот свалиться тебе на голову и немедленно потребовать простого и надёжного объяснения для неведомой цепочки ёбо-событий. У него, наверное, очень простая жизнь, в которой можно найти лёгкое объяснение для *чего угодно* в мире.
     — И я всё вам объясню, раз уж вы всё равно пришли. От корки до корки, ясно? Но если вы не поверите хоть в каплю от мною сказанного, то это не потому, что я якобы лгу, а потому – и только потому, – что у вас ещё кроличья кровь на губах не обсохла, а ведь я вас на полном серьёзе предупреждал. Я твой завтрак имею в виду.
     Он подхватил из травяной кучи ветвь. Зажал в зубах, как соломинку. Волчий бегунок; Великая Отдушина Кровавой Жатвы, или ВОКЖ (кроме Брома никто не называет его этими именами). Злоупотребление таким, может, убило больше волков, чем некоторые стрелки или собаки. Пёс так улыбнулся борзяку, будто засыпал сухим льдом бассейн на его же вечеринке.
     — Не лаять... — тихо протянул он.
     
     На самом деле, всё началось ещё *до* Жатвы. Знаешь ли, когда в городе заводится банда тайных кошкоедов, кому-то рано или поздно придётся ими заняться. Дело было глухое. Но у ублюдков был почерк: они настойчиво выедали глаза, а хвостов избегали. Благодаря старому Виктору, коту-каннибалу, мы узнали: из пасти одного из местных псов разит соком глазных яблок, также как из твоей пасти разит кроликом. Мы выследили глазного вора до самой улицы Октябрьской Революции, и затем уж устроили облаву на всю их смрадную компашку в цоколе охотничьего дома. Мы спасли целую кучу котят, но оказалось, что это лишь верхушка айсберга. Это был целый культ, пустивший щупальца по всему городу. Их целью было съесть всех котов, а затем приняться и за собак. Ну, вы же не думали, что Пожиратели возникли на пустом месте, верно? Для такого события *должны быть* какие-то предпосылки, хоть ни у кого до сих пор нет стоящих оснований, чтобы связать эти события. Но в *ту* неделю мы развернули всю собачью богему на город и прошлись по улицам своим Маршем Правосудия...

Отредактировано Бром (2024-03-28 17:14:28)

...
     — Похвастался у всех на глазах убийством ветеранов. С какой целью?
     ПОТОМУ ЧТО ЭТО БЫЛО ВЕЛИЧАЙШЕЕ ОГРАБЛЕНИЕ НА ЭТОМ ОМЕРЗИТЕЛЬНОМ ВЕКУ! Похищение великой волчьей мечты; джекпот с бесплатной поездкой на Кадиллаке в закат. Для собачьих мозгов не под силу ухватиться за такое, сформулировать и передать собеседнику, особенно для куриных Бромовских мозгов. К счастью, "Бегунок" зубах может ему с этим помочь, хоть и непременно подменит некоторые слова по своему капризу. Сеттер прильнул к борзяку, не считаясь даже с элементарным личным пространством:
     — Потому что я отчаянно мучаюсь от жажды чего-то сладкого и будоражащего, — сказал он ему. — Чисто "человеческая" жажда, которую несложно понять, если только ты не безнадёжный "промытый" из Чёрного Когтя или из Тойонских братков.
     Вислоухий позволил псу взглянуть в свои глаза, в это разогнанное травяным угаром зеркало сеттерской души. Оттуда выглядывала искренняя, многолетняя тоска. Она до сих пор барахталась и тонула в густом сиропе недавней яблочной выходки. В нём Бром утопил её на время.
     — Что могло быть *слаще* в тот вечер, чем размахивание безвозвратно утерянной волчьей прелестью перед самым носом у ублюдков??
     Рыжий гипервентилируется, как разбесившийся щенок, и настойчиво наступает Туману на лапы, а речь его возбуждается.
     — Я вообще приходил за яблочками. Бывает, что ищешь медь, а находишь золото, — понесло его. — Нельзя пройти мимо возможности вкрадчиво напомнить волкам, что они упустили пиковый момент для настоящей мести. И *как* упустили? Стараниями знакового держателя старейших собачьих прайдов! Тогда как с волчьей стороны аналогов уже и *в живых не осталось*. Похоже, их реально настигла...
     "СКУЧНАЯ СМЕРТЬ!", — подмывало прорычать в небо, но кобель почуял неладное. Остановился и притих, все с ним переглянулись. Было ясно с первого взгляда, что за рассказами о волчьем проёбе он и сам что-то проебал. А дело было в том, что, если дело доходит до позывов к диким воплям, значит Бром ошибся с рецептом своего "коктейля". Единственный выход – в спешке метнуться к своей травнической кучке, зажевав корень валерианы.
     — Опа! Надо запить, — объявил он набитой корнем пастью и выскочил из окружения, потрусив к озеру. Если ему вдруг позволили, конечно...