Нергал подозревал, что Щётка от страха не сможет выдавить из себя ни слова, однако она заговорила, хоть и оказалась на удивление краткой. Это не сильно расстроило пса — от её писка у него начинала болеть голова.
— Ты врёшь! — Чёрт повернулся на крик пленницы. Уже поздновато всё отрицать.
— И как ты это докажешь, волчица? Мы своими глазами видели то, как вы пытались достать Щётку.
Волчий главарь снова заговорил. Говорил он много, очень много, но толку от его слов было мало.
— А у нас не было бы пленных, если бы они бегали получше. К чему клонишь?
Если выкинуть пустую болтовню, то оставалось только то, что волки не горят желанием забирать своих. Может быть поэтому они и сбежали?
Подала голос черная самка, стоящая чуть поодаль от других волков. Поначалу Нергал принял её за ещё одну волчицу Черного Когтя, но, судя по её словам, к стае она не имела никакого отношения. За компанию пришла?
Волчица выступила на стороне Своры, и Чёрт не мог удержаться:
— Как думаешь, кто проживёт дольше: она или рыжий? — шепотом спросил он у Тумана, толкнув его плечом.
Когда Туман с Ра заговорили, Нергал снова затих — добавить ему было нечего.
— Вопрос тогда таков: мы не видели своих товарищей, возможно за них ни кто не заступился и они сейчас ранены, покалечены? — И правда!
— А живи ли они вообще? — поинтересовался Чёрт у волчьего главаря, недобро щурясь.
Может быть прямо сейчас останки его собратьев обгладывали Пожиратели. Должны же были волки их чем-то подкупить.
Рыжий одиночка снова решил напомнить о себе:
— Вы победили лишь потому, что в своё время я вырезал половину ветеранов Жатвы. 
Нергал аж хрюкнул.
— А взрыв, часом, не ты устроил?
И тут Чёрт вспомнил о Щётке. Собачонка жалась у его лап и тряслась так сильно, что вызвала у пса насмешливый оскал. Нужда в ней пропала, поэтому Нергал отступил в бок, давая ей возможность снова спрятаться за спины собак.
[nick]Нергал[/nick][status]Был бы омут, а черти найдутся[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/af/e5/30/549682.jpg[/icon][fld1]Свора[/fld1][fld3]<b>сила</b><hr> бергамаско <br>самец, 5 лет<br><a href="https://wbd.mybb.ru/viewtopic.php?id=490&p=3#p39629">анкета</a><hr>[/fld3]

...
     Бром собирался уйти – и, конечно же, это означает, что он собирался *улететь*. Убежать, как обычно, от страха перед мстительными волками и волкодавами, сорвавшихся с цепей после взрыва. Потому сеттер заворожился повстречавшейся ему стокгольмской бусинкой. Собаки не ведают ликёра, но Бром способен добраться до дна бутылки в одних лишь подходящих глазах. Волчица, кажется, в ступоре от длинноухого присутствия, и кобель обхаживает вокруг, пьянея и нюхаясь с ней в разных местах. Лишь бы сбежать от реальности, полной насмешек и страшных слов.
     Пёс уже чуть не клюнул суку в хвост, но вдруг вынырнул над линией её спины:
     — Короче, — улыбнулся он в воздух. — Нашивки у меня старше, и щас я подкину вам реальную мазу.
     Тут, вся сцена стала наливаться каким-то вестернским дерьмом: вислоухий бастард обернулся пьяным наёмником–авантюристом на пенсии. Когда-то он отшил всю свою былую жизнь, просто потому что не устоял чтобы замочить нескольких ублюдков наперекор политике и законам, а теперь с кровавой улыбкой и сожжёнными мостами явился на собрание, где ВСЕ хотят его убить.
     — Те, кого мучает ответственность за подзащитных волчат – могут пойти и встать туда заместо них.
     Весь злой ревеньский рок смеётся окровавленными устами Брома: "Ха-ха-ха"
     — Решайтесь же. Иначе волчатам конец.
     А что? Драйвово. И даже если не сторгуются – волчата будут спасены ценой жизни тех, кто должен защищать их ценой жизни. Звучит... логично. А Свора прольёт больше крови при меньшей ответственности.

Вражда между собаками и волками будет вечной, как между отцами и детьми, только во втором случае все куда светлее и безопаснее. Хотя?

Темная сторона волчицы иронично пожала мохнатыми, темными плечами, и серые подпалины отбросили пепельно-мрачный градиент от прошедших по ним мыслей, что воскресли в голове: «Какая разница? Конфликт есть конфликт. Неужели тебе самой не хочется смахнуть с их покореженных рож эти ухмылки? Как думаешь, чему они так радуются? Пока были люди, то они занимались этой грудой мяса. Видно, их настолько плохо воспитали, что они потеряли чувство самосохранения. Ты же тоже не сразу познала законы выживания, дорогая моя. Как считаешь, дадим им пару уроков?». Несмотря на злорадное хихиканье собственной бесовщины, молодая самка оставалась непреклонной. Ей не было ровным счетом никакого дела до пустых и острых словечек, она смотрела на суть, то бишь ждала прямого ответа. Она лишь на секунду нахмурилась, когда к всеобщей куче привели верещащую дворняжку.
Рыжая шкурка испустила достаточно крику, и на дальних рядах, несомненно, все слышали. Она барахталась, как заяц, пока ее держали за холку, как добычу. А уж поджатые, упругие лапы с кисточкой хвостом плотно теснились к тонкой шкурке. Зиксайн внимательно осмотрела ее и с облегчением выдохнула, не обнаружив ни царапинки. Она хотела бы чуть более предметно и детально осмотреть и место происшествия, то бишь то, где пряталась псина и куда ее загнали молодые Когтя, но переживала за терпение соседей.

Приближенная не испытывала ни капли сожаления за эту мелочь: у слабой особи кричал инстинкт самосохранения (удивительно, что она единственная унаследовала его). Будь она на ее месте, то точно бы испугалась незваных гостей, что превосходили числом и параметрами. Нарушение границ было, и это усугубляло положение. Собаки могли просить навести суету в доме волков, потому что двое непосед побывали на чужой территории. Зиксайн не искала причин для поблажек или снисхождения, она рассуждала о сбалансированности сделки, чтобы не дать собакам поиздеваться над собой и ее подопечными, не позволить им опорочить честь стаи или сделать себе легкую победу даже в таком споре.
- Понятно – чуть слышно пробормотала она и посмотрела на Кассандра.
Судя по всему, он ни разу не дрогнул сомнением, удивлением или злостью. Волчица понимала его. Дворняжка спаслась, потому что сама того захотела. Но в то же время приближенная не имела никакого понятия, с чего бы волчатам осмелеть и погонять этот никчемный огрызок швабры на четырех прутьях? Они могли бы выбрать другую цель.
- Мы вас услышали – произнесла уже громче Зиксайн.
Осталось всего-ничего: согласиться на условия соседей, забрать молодежь, почитать им пару лекций… Да только возвращение домой виделось не то, что грезой, а не ожившей мечтой в голове Зиксайн. Она чувствовала, что здесь было не все так просто. Собаки были настороже, их нервы – тоньше сверкающей нити на изогнутом древе (тетиве на луке). Неверное движение могло спровоцировать поспешное решение, и назревающий договор грозились перекусить десяток пожелтевших от мести, острых зубов.
Ох, и ненависти скопилось тут. Пассивная позиция Своры была не лучше открытой враждебности Черного Когтя. Они готовы были сначала скорчить из себя жертву, а потом, набравшись сил, резко пойти в атаку. Именно по этой причине волки добивали своего оппонента. Пленные виделись Зиксайн настоящими, живыми взрывчатками, и при следующей встрече они готовы будут убивать еще больше, чем те, кто сейчас стоял перед ней.

Спорить со Сворой тоже было бесполезно, их умы были нацелены на весь тот сброд, который бережно (ну, почти бережно) хранила за плечами стая. Они, что, решили в будущем взять волков числом? Она про себя усмехнулась. Никто из них сейчас не задавался вопросами, действительно, как так получилось, что они бросили своих товарищей?

Мысль за мыслью Зиксайн склонялась к тому, что в этом споре не было правых и виноватых, потому что обнаженное оружие не выбирало никогда мораль, оно искало цель. Вот также и они, то бишь все собравшиеся – вместо морд видели одни мишени, фокусируясь на ней, как на добыче. Изучить своего противника и победить – вот, вершина наспех построенной голыми лапами, высокой горы. Победителем был тот, кто покорил бы ее.

Вегетарианец больше не вызывал лишних эмоций и явно был лишним. Вообще, подумала про себя Зикс, лишним стоило бы уйти. Стоило это подметить, как заговорила черная незнакомка. Если бы не собаки и не товарищи по стае, она бы посмотрела на нее во все свои янтарные глаза. «Ты, подруга, слишком поверхностно оцениваешь наши отношения со Сворой. Как бы тебе это не влетело сейчас в копеечку. Ты – не с нами. Но разве Свора будет выбирать? Волк есть волк. Волк либо в стае, либо нет. А раз частично вступилась за нас, то это уже знак им. Знак нехороший, вызывающий, несмотря на то, что ты пыталась помочь, но… Это – не помощь. Да и не стоит выбирать сторону, нет, даже касаться ее» - провела в мыслях долгий и ненужный монолог она. Его никто не услышал – и хорошо.

Как и ожидалось: слова одиночки вызвали бурную реакцию как у волков, так и у собак.
- Асмодей, не сейчас – строго обратилась к безухому самцу Зиксайн, когда тот во весь голос стал греметь о своем презрении к бывшим домашним любимцам.
Формально, он был прав, но сейчас надо было держать язык за зубами и не показывать лишний раз ненависти.
Она чуть тише обратилась к нему, приблизив морду:
- Сам посуди: любое слово они плюсуют. Конечно, никто слепо соглашаться на сделку не станет, Кассандр рассудит, но, во избежание накала обстановки и ухудшения политических условий и настроений, пожалуйста, будь сдержаннее. Не нам судить, что хотела сказать нам одиночка… А собаки же запоминают, нам же хуже будет потом договариваться. Все припомнят, потому что по-другому они не могут…
И выдохнула.

- Сейчас важнее прийти к единому решению – вернула всех к теме Зиксайн.
Выдержав паузу, волчица спокойно, сосредоточенно, избегая любой высокой или тонкой интонации в своем голосе, четко проговорила:
- Нам нужно еще буквально пару минут, чтобы удостовериться, что сделка свершится честно. Я понимаю, что вы тоже в этом заинтересованы. Мы хотим вернуть волчат и предварительно согласны на ваши условия. После короткого совещания мы огласим количество пленных, которых вам вернем. И вы сами сможете их пересчитать по головам.

Теперь Зиксайн смотрела на свою стаю и кивнула. Эти пару минут – бутафория. Конечно, приближенная осознанно не давала четкого ответа и хотела посовещаться с товарищами. А нужно ли было соглашаться прямо уж на все?
- Что будем делать? Отдадим им всех? Я лично против. Слишком много. Если мы продолжим упираться, то они тоже будут, и мы ни к чему не придем. Нападением тут тоже дело не решишь. Я не хочу ни кем рисковать. Возможно ли что-то придумать? Отдать, к примеру, действительно тех, кто был захвачен в том событии? Ведь они не озвучивали конкретных собак – задумчиво проговорила Зиксайн.
Она чуть опустила морду.
- Если мы вернем целый скоп, то угадайте, кого они потом натравят на нас при случае? Вот этих вот немощных псин, пока сами будут прятаться за их разъяренными и худощавыми спинами – фыркнула волчица цинично.
Нужно было кого-то оставить, чтобы иметь пару аргументов.
- Как поступим? Как спланируем, чтобы о подвохе никто не догадался? – она оглядела всех и каждого, напоследок остановившись на вожаке.
Последнее слово было за Кассандром.

Сука молчала. Обида же в глазах стальношкурой возрастала. Надо было отдать тебя Гисли на съедение! - злобно подумала Буря, но побоялась озвучить свои слова.
  Разве что вновь лохматый кобель обратил на неё свое внимание и в глазах охотницы промелькнула надежда. Этот кобель отнёсся к ней лучше всего и это самка запомнит, как и борзого смевшего её тянуть, а ещё  шпица и чёрную собаку из-за которой у неё теперь наверняка останется шрам на морде.
   - То что на жива и есть доказательство и как вымогли видеть, как я нападаю на вашу... когда я стояла мордой к Гисли при вашем появлении и вообще  хотела его оттащить за шкирку? - кажется кобель уже забыл что происходило, а ведь самка даже не поварачивалась к суке, если не считать момент подхода.
   И вновь пустая болтовня, но кажется  стая зачесалась предпринять хоть что-то  для спасение её  и этого рыжего гада, а то Буре уже казалось, что стае важнее осудить что угодно, а не участь пленников. В душе появилось разочарование.
[nick]Буря[/nick][status]бесит![/status][icon]https://i.ibb.co/BgNYHSs/export202309232305538216.png[/icon][sign]А чем я хуже самцов? А ну ка подвиньтесь![/sign][fld1]Чёрный коготь [/fld1][fld3]<b>основа</b><hr>волк<br>самка, 2г<br><a href="">https://wbd.mybb.ru/viewtopic.php?id=274#p38173</a><hr>[/fld3]

Когда Нергал схватил Щётку, Арон лишь хмыкнул, наблюдая за реакцией волков. Что они будут делать теперь, когда доказательства так быстро нашлись? С какой стати они вообще устроили им тут допрос, словно провинившимся щенкам? Может, это им пора ответить за свои дела?

Отчаянное визжание Щётки послужило сигналом к началу безумия. Обычно именно такие моменты, как захлёбывающаяся страхом и возмущением дворняжка, провоцируют всех на самые рискованные поступки. Подлила масла в огонь пленная волчица, обвиняющая собачку во лжи и неполноте рассказа. Боится, что дома получит трёпку? Бедняжка ещё не поняла, что ей сказочно повезёт, если она вернётся домой сегодня. Но в любом случае от всех этих криков и визгов, как минимум у доброй половины присутствующих должно было снести крышу. Слушая, как волки несут какой-то бред о том, что три дня назад они должны были "сражаться получше", Арон с трудом сдерживал рычание. Кто должен был сражаться получше?! В ту ночь каждый пёс Своры сражался одновременно и против волков, и против пожирателей, и против огня, они старались как могли, они умирали, щенки горели в огне, а он говорит, что они должны были сражаться получше?!

Смысла разговаривать с лесными хищниками сеттер не видел - всё равно найдут повод обвинить во всём собак, а тратить силы на пустые препирательства было бы просто смешно. Наконец серая волчица, что ещё недавно требовала от них доказательств нападения, согласилась обсудить их условия. Глядя на перешёптывающихся волков, Арон лишь сощурился: "что задумали эти хитрецы? Думают, им под силу обвести нас всех вокруг когтя?"

Иногда его просто поражала самоуверенность волков. Ухмыльнувшись, сеттер перевёл взгляд на рыжего пса, та старательно увеличивающего себе круг врагов. "Надеюсь он не болен бешенством" - с опаской подумал Арон, но сам лишь подошёл ближе к решётке и с улыбкой обратился к безумцу.

- Вырезал ветеранов Жатвы, значит? Получается, ты сильнее всей волчьей стаи? По тебе и не скажешь, - усмехнулся сеттер, весело глядя на старика. "Голден делишес" подсказывал ему, что этот дед не так прост, как кажется. Какие секреты ему известны?

Почти мгновенно переговоры внутри тесного круга привели к панике и крепчающему негодованию: многие товарищи, пряча глаза во вздыбленной шерсти и натянутых губах, открывающих взору на непродолжительные мгновения пожелтевшие клыки, а злобу - в тихом рыке, готовы были скорее броситься на собак и растерзать их на куски.
- По существу - регулировала суждения Зиксайн.
Она понимала чувства волков: им виделось все унижением, потому что собаки именно требовали свободы всем рабам стаи. Эмоции настолько застелили глаза тем немногим, что не желали идти на компромисс и отпускать пленников, и не давали увидеть весьма простую вещь: Свора требовала только своих членов стаи. Приближенная вожака смекнула это сразу и, несмотря на дополнение незнакомой, черной одиночки, чувствовала, что обмен мог состояться.
Но никому не нравился выбор, пред которым их поставили соседи. А что делать?
"Действительно", процедила про себя приближенная вожака. "Действительно, рабы нам дороже собственных щенков?". Она сдержанно вобрала в грудь воздух, и ее товарищи вдруг замолчали. Их беспокойные речи перебила черная волчица. Она так и не назвалась, подметила снова Зиксайн, и кивнула.
- В словах гостьи нашей есть доля правды, однако...
Золото средь пепла (танец цветов шкуры Зи и глаз) недобро блеснуло. А в голове прозвучало: "Ни шагу назад".
Волки еще ни разу не покорялись псам. Можно ли было считать эту сделкой покорностью? Едва ли. Рабам уже показали достаточно ясно, что их бросили, спасать не решили, а сейчас хваленая Свора пользовались банальной ситуацией, которую едва ли можно было назвать подвигом во имя тех, кто жил в неволе.
- Сейчас и проверим, а всех ли помнят наши переговорщики - загадочно проговорила Зиксайн.
Почти никто из присутствующих не понимал, была ли помощница вожака наивной или у нее созрел особый план. А она впервые нашла ту середину, когда разум и эмоции шли плечом к плечу, дополняли друг друга и контролировали ситуацию. Она трепетала от предвкушения и говорила, что думала, старалась именно выстроить логическую цепочку, судить не по домыслам, а объективно.
- Все просто: мы позволим им опознать своих пленных, а остальных оставим при себе. Естественно, запрос группировки я расцениваю как желание вернуть только членов Своры и никак иначе. Всех пленных, следовательно, всех пленных этой кучки добродетели. Видите ли, сейчас хватило ума требовать - рассудила она, позволив себе лишь под конец кинуть ироничную насмешку и наигранно покачать головой.
Глаза - неуловимые, разноцветные маяки - сверкали, переходили в размытое пятно, скрывались в нем. Зиксайн не получила главного от волков, на которых рассчитывала - уверенности. Никто из них не решался согласиться с ней полностью, и все понимали, что на кону жизнь волчат. Рисковать молодой кровью - вопиющее преступление. Заместитель вожака пыталась себя убедить в минуты ожидания, в эти мучительно-долгие мгновения, в том, что поступала правильно. И на вопрос: "А как неправильно?" не находила ответа.
- Но... Всех, серьезно? - кто-то высказался чуть громче, чем есть. Псы могли услышать.
Зиксайн не выходила из роли и кивнула, как будто по сигналу. А сама была в ужасе. Вожак молчал. Он, видимо, решил предоставить все молодой приближенной, провести для нее настоящее испытание, что решило бы судьбу нашкодивших волчат.
- Этот сброд не стоит наших молодых волчат - решительно заявила Зи.
Она сдержала последующую реплику: "Если понадобится, то мы отдадим всех собак, или часть земель, но останемся единой семьей. Так хотел бы Коготь. А эти псы не выиграли войну, они думали, что выиграли спор".
- Приведите их! - отдала приказ Зиксайн.
Лапы были напряжены, и если все закончится, то мышцы непременно лопнули бы от переполнявшей их крови. Ее стало так много, что внутри сделалось тесно, прямо как рядом со своей стаей. Вроде как, сюда не сбежались все волки, но их настроение будто бы удваивало, утраивало морды их владельцев. Следовательно, негатива тоже становилось больше.
Волчица покинула круг и теперь вновь смотрела на собак. Она утвердительно кивнула, оглашая свое решение:
- Наши подопечные скоро приведут ваших товарищей.
Она чуть приподняла хвост и вложила в следующие слова столько уверенности, сколько могла, желая не просто походить на вожака, а на того, кто действительно заменял его здесь и сейчас:
- Ваша задача проста: называть последовательно имена всех, кого вы увидите. Названный будет отпущен прямо к вам. Вы получите всех, кого забрала у вас стая. Всех, без остатка. Идет?
Через некоторое время привели собак. Среди них прохлопала патлатая, черная шкура (Ракша). Зиксайн объявила о начале обмена. Псы откликались на имена и шли к соседям по одному, как и задумывалось. Контролировала ли одна душа ситуацию? Нет. Исход по-прежнему оставался неизвестным. А затылком волчица чувствовала на себе взгляды старших приближенных и самого Кассандра и не знала, стоило ли сейчас вообще внимать им? Стоило ли осознавать происходящую ситуацию, представляя вместо земли - чужое мнение под лапами?
Возможно, позже негодование сменят жалобы, и презрение возрастет, как вода весной. Но пусть так, чем ее будут винить в предательстве своих же, даже если они нарушили закон сразу двух фракций.
Вот и остались последние собаки, из них - черношкурая, коренастая сука (Ракша).
Волчица стискивала зубы, молилась втихаря. Были ли раны на тех, кого захватили волки? Она не знала. Пленники никогда особо не интересовали ее. Но они все крепко держались на лапах, а значит были не в таком уж предсмертном состоянии. С некоторых пор волки не калечили этих лохматых тараканов просто так.

Отредактировано Зиксайн (2024-03-10 03:05:53)

— Ставлю на рыжего. Если он умудрился дожить до таких лет, то бегать должен прилично. - похоже, от внимания бергамаско, как подумалось Туману, не ускользнуло некоторое сходство вислоухого бродяги с борзой собакой.
- Не исключено. Однако, он приблизился к волчице вплотную. С такого расстояния она могла бы взять его за горло одним движением головы. Ей бы даже бежать за ним не пришлось. А Чёрная с самого начала держалась в сторонке - у неё был неплохой запас расстояния для своевременного старта. Если бы на неё бросились, она точно успела бы среагировать и дать дёру. - пользуясь моментом, поделился оценками своих наблюдений Туман, пока волки решали судьбу пленных промеж собой. Но так как обсуждаемые звери на месте не стояли, то теперь уже сложно было сказать однозначно, у кого из них было бы больше шансов не попасть под раздачу, если ситуация выйдет из под контроля.
Впрочем, дисциплине волков по-прежнему надо отдать должное. На вольнодумцев никто так и не бросился. Даже просто для того, чтобы отогнать как лишних, дабы не вмешивались в дела обеих стай, к которым не принадлежат. Перелаиваться с ними тоже почти никто не стал, кроме самого злобного, но и его заставили замолчать без особых усилий.
Взявшая слово серая волчица - должно быть, одна из приближённых вожака, отправила за пленными часть своих сопровождающих. Туман лишь невозмутимо кивнул и повёл бровками, проводив взглядом удаляющихся. Ему нечего было сказать, пока он не увидит псов воочию живыми и, если повезёт, относительно здоровыми.
Впрочем, ждать пришлось не так уж долго. Борзой не исключал вероятности, что в стае могли предусмотреть подобный исход событий и собрали пленных заранее, на случай, если не получится забрать волчат силой.
Когда же появилась возможность увидеть псов собственными глазами, Туман назвал несколько имён из числа своих знакомых псов, включая Ракшу.
Со своей стороны борзой отдал распоряжение по очереди подвести ближе сперва светло-серую волчицу, затем рыжего волчонка. После чего настоятельно порекомендовал принимающей стороне отозвать своих приближённых подальше от калитки. Ему не хотелось оставлять волкам соблазн прорваться внутрь. Открыв лапой задвижку, Туман сперва впустил по очереди отпущенных волками собак, затем в калитку высунулись алабаи и выпустили из пасти Бурю. Следом за ней на свободу отправился Гисли, а затем к нему присоединилась и подслеповатая чёрная Вороника. О её свободе уговора не было, но раз уж волки своё слово сдержали, то пусть тоже ступает отсюда на все четыре стороны. Даже если стая её не примет, поймать её заново будет несложно, если так и не уйдёт восвояси.
- Чтож, приятно иметь дело с теми, кто ценит своих соплеменников так же, как и мы, - уголки тонких губ борзого растянулись приторной улыбке, адресованной преимущественно Зиксайн после того, как калитка вновь закрылась на засов. Впрочем, остальных волков борзой тоже успел окинуть беглым взглядом, но без ужимок. Не по себе ему было от созерцания множества хищных глаз и оскалов, хоть и старался держаться невозмутимо. А что, удобно получилось. Если собаки снова начнут пропадать, и их след будет вести на территорию Когтя, можно было бы вылавливать их патрульных и точно так же требовать за них своё. Разумеется, Туман не стал озвучивать своих мыслей. Он не имел возможности проверить, всех ли пленных вернули Своре, но был рад, что удалось договориться на более чем двоих. Теперь, по идее, стаю на территории Своры больше ничего не должно держать?
Он поглядывал по очереди на каждого из облизвающихся алабаев, чьи челюсти, должно быть, устали от длительного удержания рвавшейся на свободу волчицы. На сверкавшего недобрым взглядом восточноевропейского овчара, чьи губы подрагивали не то от негодования, не то от досады, что рыжего пришлось отпустить живьём. Наконец, взглянув на избегавшего прямого взгляда лайку, Туман отдал ему распоряжение проводить побывавших в плену собак в дом, где их нужно будет обеспечить уходом и отдыхом. Он был почти уверен, что Лайкос найдет, на кого плавно спихнуть эти обязанности позже.
- Уходите! Вам здесь больше делать нечего, - обманчиво нейтральным тоном предупредил борзой, обращаясь к чёрной голубоглазой волчице и одинокому старому кобелю, недавно похвалявшемуся перед волками, что якобы перерезал ветеранов жатвы. Теперь, когда челюсти всех псов из его группы захвата, наконец, свободны, Туману ничто не мешало отдать приказ расправиться как с ним, так и с волчицей, если они не покинут территорию вместе со стаей. Даже если декоративная собачонка со своим телохранителем не одобрят его решения - их слишком мало, чтобы помешать физически. А сама попытка это сделать будет расценена Туманом как неприкрытое предательство и покарается соответственно. Всё же пока борзой даёт им шанс уйти самостоятельно. Ежели отважатся пренебречь его жестом доброй воли - пусть пеняют на себя.
- А вот тебя я настоятельно попрошу остаться. - всё тем же обманчиво-нейтральным тоном обратился он уже к Ра, однако по острому, пронизывающему взгляду борзого можно было бы догадаться, что разговор предстоит серьёзный.

Последняя фраза волкодава прозвучала так, словно Туман до сих пор обращался к нему за чем угодно, но только не по делу. А теперь, когда пришло время ответить за слова, решил, значит, слинять, словно та самая пресловутая кошка, которая чует, чьё мясо съела, да? Нет уж, на сей раз не вывернешься! К тебе-то я как раз исключительно по делу, дорогуша! Борзой лукаво сощурился, а по уголкам его губ пробежала тень едва уловимой ухмылки. Он шепнул обоим алабаям и восточноевропейской овчарке из группы захвата, чтобы были готовы среагировать и задержать телохранителя на месте в случае, если тот вновь проявит агрессию и начнёт угрожать, или попытается уйти от ответа, как ни в чём не бывало.

Дождавшись, когда все посторонние скроются из виду, борзой заговорил вновь.
- После всего, что я тут наблюдал, у меня к тебе, да и не только у меня, есть несколько вопросов. - он скользнул взглядом по алабаям и овчарке, как по ближайшим свидетелям их разговора.
- С самого начала ты всех поучал, что мы не должны проявлять друг другу нетерпимости и презрения, чтобы враги этим не воспользовались против нас. И первым же нарушал свои слова. Причём неоднократно. Набрасываясь на меня с угрозами и оскорблениями. В присутствии наших врагов, чтобы они это видели. При всех наших, чтобы они тоже это видели. Полагаю, все всё видели и слышали, да? - с этими словами он обвёл взглядом не только группу захвата, но и Арона, Нергала и остальных присутствующих. Хотя, Нергал мог и не всё расслышать, пока караулил у калитки, но вряд ли от его внимания ускользнул сам факт конфликта.
- Ты обвинил меня в том, что я ничего не добился от волчицы на допросе, но взгляни ка на себя: ты пригрозил ей попорченной шкурой и откушенными ушами, но сам так ни разу к ней и не притронулся. Хотя, тебе ничего не стоило прищемить её, как следует, ещё задолго до прихода стаи. Как и заставить ответить на наши вопросы силой. Вместо этого ты только беспрепятственно позволял ей хамить и выёбываться перед всеми. То есть, по сути, просто тянуть время, оскорбляя твоих товарищей, включая меня. Ну, и где же, позволь спросить, всё это время была твоя хвалёная компетенция, в отсутствии которой ты упрекал меня? - выделив интонацией слово "твоя", борзой приподнял бровки и сощурился. - Затем, ты всем, включая наших врагов, продемонстрировал готовность наброситься на меня за попытку поставить её на место. С какой целью? Чтобы наглядно показать нашим врагам, что их обнаглевшие хабалистые сучки могут безнаказанно оскорблять твоих союзников? А ты готов лично позаботиться о безопасности этих сучек, если оскорбляемый ими пёс посмеет дать сдачи? Чтобы они знали, что и дальше могут приходить сюда охотиться на собак, будучи уверенными, что, благодаря тебе, их отпустят невредимыми? Или ты решил таким образом продемонстрировать другим членам Своры на примере меня, как будешь обращаться с их "жалкой", как ты выразился, гордостью, если кто-то из них, подобно мне, дерзнёт проявить самостоятельность и задержит нарушителей, не спросив тебя и твоего декоративного лидера, перед которой так старательно выслуживаешься? - вкрадчивым тоном спокойно продолжал свою речь Туман, пытливо щурясь и не сводя с волкодава пристального взгляда.
- Ах да. Чуть не забыл. Ты ведь ещё обвинил меня в том, что я не позвал вас с Поппи в группу захвата. Да ещё и вывернув всё так, словно вы с ней во всей этой истории самые оплёванные и подставленные. А ты не подумал о том, что окажись волков больше, группе пришлось бы отступать? Не подумал о том, что твоя ненаглядная Поппи на своих коротеньких лапках всех бы только задерживала, рискуя попасться в зубы врага? Или что лично тебе пришлось бы не столько волков ловить, сколько следить, чтобы враги не сожрали лидера? А это угрожало бы не только ей, но и поставило бы под вопрос общий успех операции. То есть, по сути, ты обвинил меня в том, что я сознательно не стал рисковать жизнью твоего же лидера. Потому что если бы я позвал тебя, ты бы непременно потащил её с собой туда, где ей не место. Потому что носишься с ней везде, как с писаной торбой, там где надо и не надо. Хотя, может он именно этого и добивался? Чтобы её сожрали под шумок, и самому стать лидером вместо неё, списав всё на несчастный случай? Или объявив меня виноватым в том, что не уследил за ней. Точно так же, как не постыдился обвинять в срыве допроса пленной или ещё не начавшихся на тот момент переговоров? - последние мысли охотник озвучивать пока не стал. О том, отдаёт ли себе волкодав отчёт в том, что благодаря его подленьким манипуляциям самый оплёванный во всей этой истории по сути оказался именно Туман, борзой интересоваться не стал. Он и так уже успел убедиться с его слов, что волкодаву на него глубоко плевать, как и на его чувства. Да и на целостность того, что осталось от Своры, судя по всему, - тоже.
- Но что самое интересное, - здесь борзой выдержал интригующую паузу, - Ты с самого начала учил меня, как надо допрашивать пленную, пытаясь прогнуть и подстроить под её непростой характер. Так уверенно, словно был уже неплохо знаком с ней. А когда я не прогнулся - люто-бешено озлобился на меня. - уголки его пасти растянулись в широкой хитрой улыбке, а заговорщицкий прищур золотисто-карих глаз сильно сузился.
- Ну-ка, объяснись ка нам всем, что это за финты ушами такие с твоей стороны мы тут все только что пронаблюдали?
Туману и правда было крайне любопытно, что этот мутный охранник скажет в своё оправдание. Охотника уже давно не покидало ощущение недомолвки. Будто волкодав ему всё это время чего-то недоговаривал. Словно между ним и той светло-серой волчицей существовал какой-то негласный план, в который охотника не посвятили. Но который, судя по всему, сорвался по каким-то неочевидным борзому причинам. Возможно, потому что не был согласован с остальными волками. А волкодав вёл себя так, словно до последнего пытался продемонстрировать противоположной стороне через отношение к пленнице что-то вроде: "я готов закрыть глаза на выходки волчьей стаи, а вы можете беспрепятственно хуесосить или жрать тех, кто мне не угоден, и ничего вам за это не будет, если не тронете меня и мою ненаглядную декорашку. Вон, смотрите как я славно готов наброситься на охотника, угрожающего перекусить лапу вашей дерзкой сучке, так справедливо его до этого унижавшей, потому что мне он тоже никогда не нравился." Либо волкодав испытывал к ней какие-то романтические чувства, которые по понятным причинам пришлось скрывать от Своры и делать вид, что первый раз друг друга видят. Подобного варианта Туман тоже не исключал. Иначе с чего бы кавказцу голословно угрожать пленнице, но ни разу не привести угрозу в исполнение? Но при этом неиллюзорно демонстрировать готовность броситься на охотника за попытку навредить именно ей. Договорнячком с врагом за спиной Своры попахивает.